Д Кузиманза - Дневник молодого специалиста[СИ]
— Не можем! Не имеем права!
— А ты что, дрейфишь? Подуть тебе в паруса? Через неделю получим дипломы — вот и будут права!
— Только через неделю, — прокашлялся толстый, а тонкий постучал себя по лбу:
— Болван, одна подготовка займёт нам четыре дня.
— Но у меня нет главного, — трепыхался толстый.
— Если ты о моих пирожках, то можешь сожрать их и… Так чего у тебя нет?
— Самого важного.
— Ума?
— Нет, остряк-недоучка, не ума. Какой-нибудь вещи этого Альберта…
— Эгберта!
— Ну, пусть себе…
— Лопух! В музее есть его перстень.
— Но это же реликвия! — толстый выпучил глаза. — Из-за кощунства нас вобьют в землю!
— А кто узнает? Никто не учует.
— Откуда ты знаешь?
— Оттуда, что я изучал фолианты, пока ты исследовал киоски со жратвой.
— Надо же! — толстый оглядел комнату. Как оказалось, в поисках воды, потому что подскочил к подоконнику, схватил банку с водой, провозгласил: "За защиту и успешные поиски!" и залпом выпил всё. Тонкий закрыл открывшийся было рот, хмыкнул и сообщил:
— Тут Мартын держал своих улиток.
— То-то отдаёт рыбой, и песок скрипит на зубах. Ну, ничего. Птички тоже иногда клюют песок. Им он не вредит, правда?
— Тебе не повредит и гравий, — тонкий отложил книгу и достал из кармана небольшую коробочку.
— Зачем тебе пудреница? — заинтересовался толстый. — Поправляешь макияж перед свиданием?
— Верблюд ты одногорбый! Это суперски магомедийный коммуникатор.
— Где спёр?
— Ты ещё и баран! Я выиграл вчера в карты.
— У наших???
— У нас все телепаты, осёл. Ой, с твоими причудами я совсем забыл поговорить с братишкой.
— Откуда у тебя братишка?
— Это сын второй жены третьего мужа моей мамы, непонятливый ты бегемот.
В теле толстого тонкий видел целый зверинец?
Но сейчас всматривался в зеркальце магомедийного коммуникатора, бормоча непонятные слова. Я насторожился: опять заклинания? Поверхность зеркальца затуманилась, потом появилось какое-то лицо… а тонкий так загорланил, что я попятился в кусты.
— Ванька! Эй, Ванька!
Но оказалось, что кричит он не мне:
— Привет, Ванька! А? Что? Тьфу, ни гремлина ж не слышно! То есть, ни демона… А? Доброе утро, говорю!
— Чего ты орёшь? — заквакал толстый.
— Ванька, — не обращая на него внимания, горланил тонкий, — ты чего такой красный?
— Я загораю, — ответил юношеский голос.
— Где? Ты должен сидеть в хижине и сторожить яблоки.
— Я сторожу… вместе с Тиной.
— Какая может быть тина у нас в саду? Там же нет пруда!
— Тина — это я, — прочирикал девчоночий голос, и в зеркальце появилась веснушчатая мордашка с курносым носиком. — Здрасьте!
Толстый опять заквакал, а тонкий покраснел, побелел и хмуро сказал::
— О сжальтесь, грем… демоны! Надеюсь, вы не ели эти яблоки? Они ещё зелёные!
— Нет, мы ели попкорн, — насмешливо ответил Ванька. — И перестань переживать, у нас другие интересы, мы готовимся к файербольному матчу. А кто там хрюкает возле тебя? Тот обжора?
— Эй! — вскинулся толстый. — Я очень обидчив!
— А я нет.
— Ладно, поговорим потом, сторожи сад и чтоб без глупостей, — прервал обоих тонкий и выключил коммуникатор. — Заткнись и слушай, — обернулся он к приятелю. — Вот снимок этого перстня. Он лежит в музее фирмы в застеклённой витрине, но его оберегают сильные чары. И каждый, кто к нему приблизится с нехорошими намерениями… ну, скажем, у него появятся проблемы. Но если тот, кто стащит перстень, не является профессионалом-магом, вычислить его никто не сможет. Эй, нам пора на совещание!
Окно закрылось, а я стал выбираться из кустов. Уже идя к машине, машинально обернулся. В цветущих зарослях мелькнуло что-то знакомое, но тут меня окликнул Кирилл, поэтому я поспешил к стоянке. К сожалению, Инна никуда не делась. Я очень благодарен ей за скатерть с документами, но…
— Где ты ходишь? — зевая, Никодимыч рассеянно разглядывал окружающее, в том числе, и меня.
— Покупал пирожки.
— И где же они?
— Съел.
— Я съел бы тоже.
— Сейчас принесу.
Но не успел я сдвинуться с места, как на стоянку вышел усатый тип в кожаной безрукавке и больших тёмных очках.
— Михаил Валентинович вас ожидает, пойдемте, — хмуро заявил он, указав на вход в филиал, и пошёл туда.
— А почему замдиректора по общим вопросам, а не сам директор? — спросил его в спину Кирилл.
— Его нет. Пойдёмте.
Судя по лицу Никодимыча он бы предпочёл пирожки, но делать было нечего, мы опоздали, так что решили всё-таки зайти в филиал и выяснить, в чём же тут проблемы? Замиректора ждал нас чуть ли не за дверью и после взаимных приветствий и представлений сказал вежливо и грустно:
— Приглашаю вас в нашу столовую на завтрак. Прошу за мной.
Проговорив это, он провёл нас по сумрачному коридору и остановился перед тёмными дверями почти трёхметровой высоты, украшенными странной резьбой. То, что открылось нашим глазам за ними, было невероятным, хотя я уже привык ко всему необычному, и экзотикой мне казались, наоборот, вещи простые, например, пирожки с ливером.
Но тут, в этом довольно-таки типовом здании с низкими потолками и узкими коридорами, вдруг явилась очень высокая и просторная комната с тёмными панелями на стенах, а в ней хрустальные люстры, большие зеркала, десятки старинных портретов, огромный стол, камин с красивой решёткой… Давно я не видел подобного — почти месяц!
— Прошу вас, — замдиректора занял место во главе стола. — Как говорится: чем богаты…
Тут же во главе с важным дворецким явилась цепочка официантов, все в старинной одежде, так что мне вспомнились ночные приключения и какая-то там по счёту корчма.
Какие блюда принесли? Неплохо, очень неплохо! Даже после пирожков у меня потекли слюнки. Но Кирилл деловито спросил:
— А не могли бы вы попутно нам объяснить, зачем нас вызвали?
— После завтрака, прошу вас. Дело в том, что это нужно увидеть своими глазами.
Я и, судя по её лицу, Инна уже перестали что-то понимать в этом странном филиале нашей фирмы. Но Никодимыч и Кирилл были озабочены и сосредоточены, мне подумалось, что они сделали какие-то выводы. И мы принялись за еду. Очень и очень неплохую, надо сказать.
После кофе замдиректора поднялся из-за стола и опять сделал приглашающий жест. Мы вышли из столовой не в те двери, в которые вошли, и по мрачному коридору попали в ещё один высокий и просторный зал с мраморными колоннами и статуями. А потом наш провожатый заговорил. Правда, понять его я не смог. Диалект? Спецтермины?
